KOREA FOUNDATION
TODAY'S ISSUE
-
READ MORE
Республика КазахстанУзбекистан и Казахстан стали мировым лидером по продаже золота в феврале
Apr 08, 2022 -
READ MORE
Республика ТаджикистанУзбекистан принял участие в 5-й Министерской встрече «Центральная Азия – Россия»
Apr 25, 2022 -
READ MORE
ТуркменистанУзбекистан принял участие в 5-й Министерской встрече «Центральная Азия – Россия»
Apr 25, 2022 -
READ MORE
Киргизская РеспубликаУзбекистан принял участие в 5-й Министерской встрече «Центральная Азия – Россия»
Apr 25, 2022 -
READ MORE
Республика УзбекистанЗаявление МИД Узбекистана о предстоящем визите Министра иностранных дел Японии в Узбекистан
Apr 29, 2022 -
READ MORE
Республика КореяВ Южной Корее начались гастроли Государственного академического Большого театра Узбекистана
Mar 29, 2022
COLUMN
Колонка эксперта
-
COLUMN
30 лет дипломатических отношений между Кореей и Таджикистаном: текущее состояние и перспективы
30 лет дипломатических отношений между Кореей и Таджикистаном: текущее состояние и перспективы Ли Джи Ын (Университет иностранных языков Хангук) С середины 2000-х годов Центральная Азия, где расположен Таджикистан, рассматривается в качестве одного из ключевых регионов сотрудничества для правительства Республики Корея. После прихода к власти действующего президента важность и ценность этого региона были ещё больше подтверждены, поскольку все пять стран Центральной Азии включены в состав 14 участников «Новой северной политики», направленной на укрепление связей с северными странами. До настоящего времени дипломатические отношения на высшем уровне с некоторыми странами Центральной Азии продвигались интенсивно, хоть и эпизодически, но в данный момент диалоги на высшем уровне с пятью странами Центральной Азии регулярно ведутся в формате многостороннего сотрудничества, получившем название «Форум сотрудничества Центральная Азия - Корея». В этом году 14-е заседание Форума проводилось в Таджикистане, впервые на уровне встречи министров иностранных дел. Хотя дипломатические отношения между Кореей и Таджикистаном были установлены в 1992 году, фактически, они не получили значительного развития по сравнению с другими странами Центральной Азии. Причина заключается в том, что по сравнению с соседним Узбекистаном или Казахстаном, Таджикистан – территориально небольшое государство, в то время как политика Кореи в отношении Центральной Азии в основном сосредоточена на ресурсной дипломатии. Однако с визитом премьер-министра Ли Нак Ёна в Таджикистан в 2019 году и визитом спикера Национального собрания Пак Бён Сока в парламент Таджикистана в 2021 году обмен между двумя странами, похоже, постепенно оживляется. С недавним решением повышения статуса дипломатической миссии Республики Корея в Таджикистане до уровня Посла, наконец, был установлен дипломатический канал, по которому обмен между двумя странами может стабильно укрепляться в будущем. В экономической сфере заседание межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству проводится ежегодно с 2017 года, и между двумя странами был подписан ряд соглашений, в том числе и межправительственные соглашения о воздушном сообщении (август 2015 года), соглашение об избежании двойного налогообложения (сентябрь 2016 года), рамочное соглашение о безвозмездной помощи (январь 2020 года), а в январе этого года Таджикистан был включен в список ключевых стран-партнеров ОПР Республики Корея на 2021-2025. Таджикистан по-прежнему остается для Кореи незнакомой страной. Тем не менее, данная страна обладает богатыми водными ресурсами и красивой природной средой, является геополитическим узлом, связывающим Китай-Центральную Азию и Центральную Азию-Афганистан, и государством, где много молодежи, а значит, имеющей высокий потенциал для распространения Корейской культурной волны Халлю в будущем. Так как восточная часть Таджикистана граничит с Китаем, в последнее время подчеркивается большой потенциал этой страны в качестве ключевого логистического центра для продвижения в три другие страны Центральной Азии и Афганистан. Для Кореи, которая стремится открыть новые рынки для экспорта и инвестиции и расширить пространство дипломатического и экономического сотрудничества, Таджикистан является страной-партнером, на которую следует обратить внимание в будущем. Итак, на каких сферах следует сосредоточить усилия для сотрудничества? Если анализировать основные повестки встреч премьер-министров и спикеров парламентов двух стран, становится ясно, что Таджикистан выражает сильное желание сотрудничать с Кореей именно в экономической сфере. Правительство Таджикистана рассматривает как ключевые инициативы экономического развития такие вопросы, как стимулирование обрабатывающей промышленности за счет привлечения иностранных инвестиций, обеспечение энергетической безопасности за счет реконструкции и ремонта гидроэлектростанций и избежание географической изоляции за счет инвестиций в логистическую инфраструктуру. Следовательно, необходимо включить эти аспекты при открытии будущей повестки дня корейско-таджикского сотрудничества. Предложение о сотрудничестве в строительстве гидроэлектростанции и логистической (автомобильной, железнодорожной) инфраструктуры, которое до сих пор постоянно упоминалось в обсуждениях по сотрудничеству между двумя странами, является важным пунктом для решения давней проблемы энергетической безопасности и географической изоляции Таджикистана. Поэтому, когда сотрудничество в этих областях будет реализовано, польза для обеих стран будет огромной. В частности, проблема строительства гидроэлектростанции имеет транснациональную чувствительность, напрямую связанную с проблемой водных ресурсов в Центральной Азии. Если корейский опыт в строительстве гидроэлектростанций, включающий обширное ноу-хау в области эффективного и рационального использования ограниченных водных ресурсов, будет использован в Таджикистане, это также будет иметь символическое значение как краеугольный камень сосуществования всех стран Центральной Азии. Поскольку в текущем году Таджикистан был назначен приоритетным партнером Кореи по ОПР на 2021-2025 годы, ожидается, что вышеупомянутое сотрудничество в целях развития, основанное на потребностях страны-партнера, будет и далее укрепляться в будущем. В 2022 году отмечаются 30-летие установления государственной независимости Таджикистана и 30-летие дипломатических отношений между двумя странами. Основываясь на крупных достижениях, таких как повышение статуса дипломатической миссии Республики Корея в Таджикистане до уровня Посла, выбор Таджикистана в числе ключевых стран-партнеров ОПР Республики Корея и достижение договорённости по статусу работников KOICA, постоянно проживающих в Таджикистане, двусторонние отношения теперь переходят на новый этап. Для того, чтобы сотрудничество между двумя странами в будущем не замерло в форме декларативного «эхо», необходимы такие пункты, как точное понимание требований друг друга, прозрачный выбор сфер сотрудничества, а также конкретные планы и дорожные карты для реализации сотрудничества. Только тогда двусторонние отношения между Кореей и Таджикистаном смогут развиваться в направлении взаимовыгодного политического и экономического сотрудничества в долгосрочной перспективе.
READ MORE -
COLUMN
Варианты направлений сотрудничества между Кореей и Центральной Азией в социально-культурной сфере
Варианты направлений сотрудничества между Кореей и Центральной Азией в социально-культурной сфере Чонг Сэ Джин, Университет Ханьян В 2022 году исполняется 30 лет дипломатическим отношениям между Кореей и большинством стран Центральной Азии. 2 декабря 2021 года в столице Таджикистана, Душанбе состоялся 14-й Форум сотрудничества «Центральная Азия-Республика Корея». В повестку этого форума были включены четыре темы сотрудничества в области лесного хозяйства, энергетики, здравоохранения и цифровых технологий. Форум сотрудничества «Центральная Азия-Республика Корея» регулярно выбирает специальную повестку дня, и шесть стран, включая Корею, проводят углубленные обсуждения. В этом отношении понятно то, что социально-культурную область нелегко выделить в качестве отдельного пункта повестки, но кажется, что на встречах такого уровня следует постоянно обсуждать направление социально-культурного сотрудничества между Кореей и Центральной Азией. Текущая международная обстановка очень сложная. Продолжаются конфликты между США и Китаем, США и Россией. Китай агрессивно реализует национальную стратегию по объединению евразийского континента в единую сеть, и инициатива «Один пояс и один путь» является показательным примером. В частности, Китай и Россия конкурируют в политической и экономической областях Центральной Азии, и соответственно, правительству Кореи настоятельно необходимо значительно улучшить отношения сотрудничества со странами Центральной Азии. Еще в самом начале 21-го века, при администрации Но Му Хёна, особое внимание уделялось планам продвижения в Центральную Азию. Это привело к «Инициативе Нового Шелкового пути» администрации Ли Мён Бака, «Евразийской инициативе» администрации Пак Кын Хе и «Новой Северной политике», продвигаемой администрацией Мун Чжэ Ина. Правительство рассматривает Центральную Азию как ключевый регион Новой северной политики. В апреле 2019 года, когда президент Мун Чжэ Ин посетил три страны Центральной Азии, Узбекистан, Казахстан и Туркменистан, он подчеркнул важность сотрудничества в области образования и культуры. Пришло время сторонам задуматься и заложить основу для стратегического сотрудничества в этой области. Тогда какой план сотрудничества следует разработать обеим сторонам в социально-культурной сфере? Во-первых, необходимо взаимно реализовать концепцию более широкого «Сообщества проектов корейско-центральноазиатского культурного сотрудничества». Каждая из сторон включается в урало-алтайскую культуру и имеет историческое и культурное наследие, включающее мифы, легенды и героические эпосы в культурных традициях стран. Исходя из этого, следует постоянно создавать различные «советы по культурному развитию». Чтобы реализовать эту идею, корейская сторона должна найти способы сотрудничества, постоянно продвигая богатую традиционную культуру Кореи, что станет реализацией проекта культурного сотрудничества. Стоит отметить культурное мероприятие, проведенное в мае 2009 года между Кореей и тремя странами Центральной Азии (Казахстан, Узбекистан и Туркменистан). Это был совместный культурный фестиваль, и подобные проекты сотрудничества с участием обеих сторон следует часто продвигать. Во-вторых, необходимо постоянно расширять обмен между лидерами следующего поколения через, например, увеличение количества приглашенных государством стипендиатов. В настоящее время Секретариат Форума сотрудничества «Центральная Азия-Республика Корея» реализует данный пункт посредством таких проектов, как Евразийская молодежная программа, обучение и отправка стажеров в Центральную Азию. В частности, невозможно при этом переоценить роль СМИ, поскольку они играют важную роль в изменении восприятия людей. Документальные фильмы о Центральной Азии должны постоянно транслироваться в Корее через корейские СМИ. Несколько лет назад в эфир вышли евразийские документальные фильмы «Дорога лапши», которые вызвали большой резонанс. В частности, осведомленность молодых корейцев о Кыргызстане, Туркменистане и Таджикистане обычно составляет около 30%. Если в сотрудничестве между национальными учреждениями и радиовещательными станциями обеих сторон будет производиться больше документальных фильмов о Центральной Азии, вероятно, что осведомленность молодых корейцев о Центральной Азии будет эффективно повышаться. Радиовещание и СМИ - очень важные средства коммуникации для молодежи. Если в Центральной Азии также будет транслироваться больше документальных фильмов о Корее, то это создаст точку соприкосновения, провоцируя больший интерес к Корее, что станет хорошим подспорьем для социального и культурного сотрудничества между двумя сторонами. В частности, хочу подчеркнуть, что сотрудничество в медиа-сфере посредством коммуникации, то есть посредством медиа-вещания, абсолютно необходимо. Нужно активно продвигать рекламу Кореи через правительства Центральной Азии. Помимо освещения фактов о ситуации в Центральной Азии, связанной с Халлю, в том числе и в отношении интереса к K-поп и корейским телесериалам, в самой Корее также следует распространять информацию о положительных аспектах, таких как культура Центральной Азии, туризм и недавние национальные реформы, продвигаемые правительствами стран Центральной Азии. В частности, сотрудничество между двумя сторонами будет эффективно продвигаться, если представители корейских СМИ будут чаще посещать страны Центральной Азии и стремиться создавать подробные репортажи и документальные фильмы о них. Точно так же, если программы, активно продвигающие передовые отраслевые тенденции Кореи, такие как индустрия ИКТ и здравоохранение, будут чаще транслироваться в Центральной Азии, динамика сотрудничества между двумя сторонами может ещё больше оживиться. В-третьих, следует активно продвигать публичную дипломатию в социальной сфере. В частности, для этого очень важно открыть прямое авиасообщение. Есть прямые авиарейсы между Кореей-Узбекистаном и между Кореей и Казахстаном, но нет прямых авиасообщений в Таджикистан, Туркменистан и Кыргызстан. Без прямых авиарейсов есть предел развитию сотрудничества обеих стран. Есть информация, что корейское правительство прилагает большие усилия для реализации данного вопроса. Это задача, которую необходимо выполнить. В-четвертых, сфера образования. В настоящее время во многих университетах Узбекистана, Казахстана и Кыргызстана преподают корейский язык. Однако не так много иностранных студентов приезжают в Корею из Туркменистана или Таджикистана. Необходимо привлечь больше стипендиатов из этих стран. В частности, правительство и университеты Кореи должны более активно рассмотреть возможность создания университетов в Центральной Азии. Это будет желательным направлением сотрудничества в сфере образования на данном этапе. В-пятых, Корея в настоящее время находится в процессе подписания соглашений о сотрудничестве с местными органами власти в Узбекистане, Казахстане и Кыргызстане. Однако с Таджикистаном и Туркменистаном соглашений о сотрудничестве между органами местного самоуправления пока нет. Следовательно, если будет активно продвигаться сотрудничество с локальными властями этих двух стран, система сотрудничества между Кореей и Центральной Азией на уровне региональных органов управления может получить дальнейшее развитие. Кроме того, план развития обеих сторон должен учитывать сотрудничество между городами на уровне государственных и частных учреждений. Например, в отношении развития туризма необходимо постоянно создавать планы промышленного обмена путем активного формирования побратимских связей между городами обеих сторон. Подводя итог, хотелось бы подчеркнуть, что диалог и общение между правительствами имеют важное значение для поиска способов сотрудничества в социально-культурной сфере. В период с 1992 по 2019 год было проведено около 40 встреч на высшем уровне между Республикой Корея и Центральной Азией. При этом, много встреч на высшем уровне состоялось между Кореей и Узбекистаном и между Кореей и Казахстаном, но относительно мало встреч на высшем уровне было проведено с Таджикистаном и Туркменистаном. Таким образом, по каждой из стран есть различия. Указанные пункты необходимо преодолеть. В 2022 году исполняется 30 лет со дня установления дипломатических отношений между Республикой Корея и странами Центральной Азии. Надеемся, что план развития социального и культурного сотрудничества двух сторон будет активно продвигаться в будущем, так что на его основе будет активно осуществляться сотрудничество в экономической и промышленной областях, а также в области общественной дипломатии.
READ MORE -
COLUMN
Детерминанты внешней политики Таджикистана в отношении Афганистана
Детерминанты внешней политики Таджикистана в отношении Афганистана Ли Джу Ён (Профессор кафедры русского языка и культуры Университета Аньян) 11 сентября 2001 г. рейс 11 American Airlines и рейс 175 United Airlines, захваченные террористами, разрушили две башни Всемирного торгового центра. Американское общество было глубоко потрясено террористическими актами, совершенными на своей территории, и указало на Усаму бен Ладена как на главного виновника терракта. После чего США вторглись в Афганистан, чтобы свергнуть правительство Талибана, которое поддерживало Аль-Каиду, и создали переходное правительство Афганистана. С уходом США из Афганистана в августе 2021 года 20-летняя война закончилась, и правительство талибов вернулось в Афганистан. После возвращения талибов соседние с Афганистаном страны обеспокоены распространением исламского экстремизма. Однако Туркменистан и Узбекистан придерживаются относительно прагматичного подхода, в то время как Россия и Китай намерены строить с талибами дружеские отношения, намекая на официальное признание правительства Талибана. Однако президент Таджикистана Эмомали Рахмон резко критикует правительство Талибана и увеличивает численность войск на границе с Афганистаном. Итак, почему правительство Таджикистана намного негативнее относится к возвращению правительства Талибана, чем правительство других стран? Реакцию Таджикистана во многом можно объяснить следующими пятью факторами. Во-первых, еще свежа память о гражданской войне в Таджикистане после распада Советского Союза. В мае 1992 года исламистские силы предприняли попытку вооруженного восстания против режима Рахмона Набиева. В сентябре того же года силы исламских фундаменталистов взяли под свой контроль официальную резиденцию президента и телерадиовещательную станцию в Душанбе, и гражданская война продолжалась в течение пяти лет до начала мирных переговоров под руководством Организации Объединенных Наций в 1997 году. Таким образом, гражданская война закончилась мирными переговорами под руководством президента Эмомали Рахмона. Однако в результате войны около 1,2 миллиона беженцев были вынуждены покинуть Таджикистан и переселиться в страны СНГ, а инфраструктура Таджикистана и экономический фундамент страны были разрушены. Другими словами, с точки зрения Таджикистана, воспоминания о прошлом участии исламских фундаменталистских сил в гражданской войне оставили серьёзную травму. Поэтому присутствует желание с самого начала полностью заблокировать приток исламского фундаментализма в Таджикистан. Во-вторых, существует проблема беженцев из-за географической близости и родства между Таджикистаном и Афганистаном. Протяженность общей границы между Таджикистаном и Афганистаном - более 1300 км. При этом более 25% населения Афганистана составляют таджики. Поэтому беженцы, в большинстве своем таджики, просят помощи у Таджикистана, и правительство Таджикистана объявило, что примет 100 тыс. беженцев. Однако по состоянию на 2020 год ВВП Таджикистана на душу населения составляет 798 долларов, что делает Таджикистан страной с высоким уровнем бедности. Поэтому, с реалистической точки зрения, Таджикистану трудно продолжать принимать афганских беженцев. И наплыв исламских фундаменталистов вместе с беженцами - еще большее бремя. В-третьих, это проблема ввоза наркотиков из Афганистана. Ежегодно 15-20 тонн опия и 70-80 тонн героина, произведенного в Афганистане, направляется через территорию Таджикистана на российский и европейский рынки. Несмотря на то, что в рамках международного сотрудничества была разработана официальная политика по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, прибыль от наркотрафика в Таджикистане эквивалентна 30% объема ВВП Таджикистана. Разумеется, официальный представитель талибов Забихулла Муджахид настаивает на том, что производство всех наркотиков, включая опиум, будет запрещено. Однако с другой стороны, представитель Муджахида объявил, что они не будут искоренять культивирование мака на том основании, что это является прибыльным средством заработка. Другими словами, поскольку при правительстве Талибана трудно полностью контролировать наркотики, правительство Таджикистана должно усилить возможности пограничного контроля, чтобы остановить незаконный оборот наркотиков в Афганистане. В-четвертых, это сотрудничество с соседними странами по проблеме исламского фундаментализма. Таджикистан является членом Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и одной из стран, стоявшей у истоков образования Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), что снижает угрозы безопасности за счет многосторонней кооперации в области безопасности. В частности, на 201-й военной базе в Таджикистане размещено около 7000 российских солдат. Поэтому в экстренных случаях вполне возможно военное сотрудничество с соседними странами. В качестве примера можно привести совместные военные учения между Россией, Таджикистаном и Узбекистаном, проведенные на границе с Афганистаном, и антитеррористические учения между Китаем и Таджикистаном в Душанбе. Другими словами, Таджикистан может настойчиво выражать свое мнение, поскольку у него есть возможность совместно с соседними странами противодействовать исламскому фундаментализму, который может распространиться в Афганистане. И последний фактор: международный статус правительства Таджикистана повышается. Freedom House отнесла Таджикистан к категории «консолидированных авторитарных режимов», классифицирует Таджикистан как авторитарный режим и журнал Economist. Это объясняется тем, что президент Э. Рахмон поддерживал авторитарный и диктаторский режим в течение 27 лет с 1994 года по настоящее время. Более того, Э. Рахмон выразил желание передать власть своему сыну. Следовательно, есть вероятность, что западный мир поднимет вопрос о демократии и правах человека в Таджикистане. Однако с момента установления режима талибов Таджикистан быстро укрепляет солидарность с Западом. Например, 11 октября в Брюсселе президент Э. Рахмон встретился с лидерами Евросоюза и совершил государственный визит во Францию. Другими словами, конфронтация президента Рахмона с правительством Талибана дала возможность Таджикистану получить признание во всем мире как страны, выступающей за защиту прав человека и демократию в Афганистане. На основании этого появилась возможность заранее пресечь попытки Запада вмешаться в вопросы демократии и прав человека в Таджикистане. Как упоминалось выше, Таджикистан, судя по всему, установил свой внешнеполитический курс в отношении Афганистана как на основе внутренних факторов, таких как проблемы терроризма, наркотиков и беженцев, которые могут возникнуть после установления режима талибов, так и на основе внешнего фактора – борьба за солидарность и поддержку соседних держав и западного мира. Однако с точки зрения Таджикистана следует помнить о том, что указанные внешние факторы могут быть не чем иным, как дипломатическим искусством великих держав, которые используют стороннюю силу, чтобы противостоять врагу. В таком случае, если конфликт с враждебным правительством Талибана обострится, великие державы могут отойти в сторону и оставить Таджикистан в неблагоприятной ситуации, подобно существующему на этот счет выражению о том, что охотники убивают охотничьих собак после того, как погоня за кроликом завершится. Поэтому правительству Таджикистана необходимо будет найти баланс между собственными интересами и интересами России, Китая и Запада в противостоянии с правительством Талибана.
READ MORE -
COLUMN
Центральная Азия на переломном этапе перехода к цифровой экономике[i]
Центральная Азия на переломном этапе перехода к цифровой экономике[i] Большинство стран СНГ, включая страны Центральной Азии, признают, что развитие ИКТ важно для их экономического развития, и на самом деле в сектор ИКТ этих стран вкладываются большие инвестиции. Благодаря этим инвестициям в последнее время страны Центральной Азии находятся на переломном этапе перехода к платформенной экономике и цифровой трансформации. Переломный этап - это поворотный момент, когда политика и бизнес-среда меняются в сторону ситуации, отличной от прежней, и, следовательно, требуется соответствующее реагирование, не слишком поспешное, но и не слишком быстрое. Другими словами, эффективность политики определяется тем, насколько хорошо компания или страна реагируют на этот переломный момент. За последние 30 лет страны Центральной Азии, как и другие страны СНГ, пережили переходный период от социалистической экономики к капитализму. Другими словами, с экономической точки зрения это был переходный период от «свободной» к «платной экономике». В начале этого перехода был неизбежен негативный эффект J-кривой, в котором подчеркивается отрицательная сторона, а не положительная. И поскольку главный агент экономики был передан от правительства к отдельному лицу без заранее подготовленной системы, теневая экономика в значительной степени заменила официальную экономику страны. Поскольку теневая экономика не учитывается в государственной статистике, продолжается порочный круг, затрудняющий выполнение даже самых мелких планов управления национальной экономикой. В этой ситуации с эффектом J-кривой ИКТ могут облегчить переход от «свободной » к «платной экономике», сократить долю теневой экономики и подготовить национальную статистику, которая является основой функционирования национальной экономики. Если посмотреть на следующие основные индексы ИКТ Центральной Азии, можно утверждать, что за исключением Туркменистана остальные четыре страны, в том числе и Узбекистан близки к среднемировому уровню по всем показателям ИКТ и Центральная Азия готовит инфраструктуру ИКТ для перехода к цифровой экономике. - Основные индексы ИКТ в Центральной Азии(2020) - Страна Скорость загрузки на мобильных устройствах (Мбит / с) Цена за 1 Гб мобильных данных (в долларах США) Уровень проникновения Интернета (%) Уровень проникновения мобильной связи (%) Проникновение проводного широкополосного доступа (на 100 чел.) Узбекистан 13.92 0.60 55.2 69.2 12.7 Казахстан 24.95 0.59 81.9 129.4 13.44 Кыргызстан 24.95 0.15 50.4 155.6 5.64 Таджикистан 15.70 2.6 34.9 105.2 0.07 Туркменистан - 21.41 33.2 80.4 0.09 Среднемировой показатель 54.53 4.07 60 56.89 13.26 Южная Корея 192.58 4.72 97 118.3 43.55 Источник: review.uz/, cabar.asia/en/?p=48695, www.statista.com Полагается, что основываясь на этой уже установленной инфраструктуре ИКТ, страны ЦА могут сосредоточиться на «нерешенных задачах», которые возникают при переходе системы от «свободной» к «платной экономике», и способствовать трансформации национальной экономики за счет внедрения цифровых прикладных технологий на основе ИКТ, как показано в таблице ниже. Из-за ограниченности пределами статьи мы рассмотрим только такие области прикладных технологий ИКТ, как коммунальный сектор и электронная коммерция. Нерешенные вопросы Секторы применения Технологии ИКТ Риск Растраты государственного бюджета Электричество, газ, вода и канализация, транспортная карта ICT IoT (Интернет вещей) Воля правительства и вопросы занятости Прозрачность сделок Электронная коммерция Платформа открытого рынка Отсутствие экосистемы Низкий уровень общественного здравоохранения Больницы, медицинские центры Интеллектуальные решения в области здравоохранения Сопротивление заинтересованных сторон Низкая производительность Сельское хозяйство, животноводство Умная ферма Устаревшая инфраструктура ИТ / электроэнергетики Первый - это коммунальный сектор, в том числе включающий электроэнергию и газ. Наибольшую озабоченность в энергетическом секторе вызывают факты хищения электроэнергии. Кража государственных услуг, включая электричество, через незаконный доступ не только приводит к потере бюджета и энергии, но также затрудняет выполнение статистической работы в самой базовой сфере коммунальных услуг. Нерешенные проблемы, связанные с превращением коммунальных услуг, таких как электричество и газ, в платные, могут быть решены путем цифровой трансформации с использованием Интернета вещей. По факту компания «KT Сorporation» реализовала проект по установке и эксплуатации умных счетчиков с IoT в трех городах, таких как Самарканд, Бухара и Джизак в период с 2016 по 2021 годы в рамках проекта УУЭ (усовершенствованного учета электроэнергии) в Узбекистане через средства АБР (Азиатский банк развития). По результатам выборочного обследования Бухарской области результат оказался неожиданным, так как после внедрения проекта УУЭ продажи выросли на 56%, а просроченная задолженность снизилась на 19%. Благодаря этим результатам в настоящее время проект УУЭ распространяется по всей стране, и умные счетчики были установлены в 7,4 миллионах домашних хозяйств, завершая построение системы интернета вещей в области распределения электроэнергии. По данным Управления электроэнергетики Узбекистана, в случае Ташкента количество налогоплательщиков, не оплачивающих тариф за электричество уменьшилось на 85% с примерно 190 тыс. до примерно 29 тыс. после установки системы УУЭ. Данный проект оценивается как хороший пример достижения эффекта энергосбережения и рационального использования национальных ресурсов посредством цифровой трансформации в процессе перехода от «свободной экономики» к «платной экономике». Таким образом, ожидается, что в будущем эта система будет применяться к другим областям коммунального обслуживания, таким как газ, вода и канализация и т.д. Второе - это электронная коммерция. Как упоминалось выше, в случае Узбекистана и Казахстана уровень проникновения Интернета близок к среднемировому или даже превышает его, поэтому есть возможность развивать электронную торговлю. Что касается Центральной Азии, по состоянию на 2020 год доля электронной коммерции в Узбекистане и Казахстане в общей сумме торговых транзакций составляла всего 0,1% и 3,8% соответственно, что очень мало, учитывая, что среднемировой уровень составляет около 20%. Конечно, это означает, что есть и большой потенциал роста. Стратегическая потребность правительства в развитии сектора электронной коммерции заключается в обеспечении налоговых поступлений за счет прозрачности транзакций и в ослаблении инфляционного давления, вызванного снижением затрат на офлайн-транзакции. Однако инфраструктура для создания экосистемы для полноценного развития электронной коммерции еще не создана. Поскольку все еще существует теневая экономика и многие товары, незаконным путем импортированные без уплаты таможенных пошлин, не могут быть официально проданы путем электронной торговли, как ни парадоксально, цены в онлайн-магазинах зачастую дороже, чем офлайн. Отсутствие базовой инфраструктуры, такой как система доставки, склад и платежные системы для реализации комплексных логистических услуг, также рассматривается как одно из главных препятствий, которое необходимо преодолеть для развития электронной коммерции. Однако со временем эта базовая инфраструктура, то есть сама система доставки, складирования и оплаты, становится прибыльным бизнесом, поэтому ожидается, что экосистема электронной коммерции также будет постепенно улучшаться. Однако такое внедрение ИКТ не гарантирует безоговорочного успеха и не обязательно дает только положительные эффекты. Верно и то, что есть несколько препятствий, которые мешают эффективному использованию ИКТ в качестве инструмента национального развития в Центральной Азии. Первое, что нужно учесть – это то, что препятствием для внедрения ИКТ является теневая экономика. Тот факт, что неучтенная экономика, в которой было возможно уклонение от уплаты налогов, неизбежно будет проявляться, действует как фактор, препятствующий внедрению ИКТ. Другими словами, заинтересованные стороны, вовлеченные в теневую экономику, не приветствуют развитие ИКТ, потому что это само по себе ущемляет их интересы. Второй фактор, который следует учитывать, - это двойственность цифровой экономики, так называемый «парадокс производительности». Поскольку развитие ИКТ означает автоматизацию, потребность в рабочей силе, по сравнению с прошлым, уже не так высока, поэтому она приводит к безработице. Хотя ожидается, что экономическое развитие может быть достигнуто на основе инновационных технологий ИКТ, уравнение, согласно которому внедрение ИКТ - это массовый рост безработных, является фактором, который препятствует внедрению ИКТ. Для перехода к экономической структуре, основанной на цифровых инновациях, экономические субъекты должны иметь возможность принимать технологии, и для этого необходимы крупномасштабные инвестиции в сферу цифровой экосистемы, такую как расширение человеческого капитала в дополнение к технологическим инновациям. Следовательно, для повышения производительности за счет цифровых инноваций потребуется время. Однако при управлении национальной экономикой или компанией новые стратегические решения всегда открывают риски и возможности одновременно. Другими словами, создание нового будущего сопряжено с риском. Без этих рисков будет меньше возможностей для создания ценностнй, и ни экономическое развитие, ни корпоративное процветание не могут быть достигнуты. Следовательно, также необходима стратегия минимизации побочных эффектов выбора риска. Таким образом, будет интересно наблюдать как с академической точки зрения, так и с точки зрения управления бизнесом, как страны Центральной Азии, которые только что обеспечили базовую инфраструктуру ИКТ для перехода к цифровой экономике, используют эти инструменты для осуществления процесса трансформации своей экономической системы. И это создаст возможность для корейских компаний стать надежными партнерами в процессе перехода к системе цифровой экономики и еще больше укрепить сотрудничество со странами Центральной Азии. [i] Эта колонка представляет собой краткое содержание статьи «Стратегия развития ИКТ в Центральной Азии и меры сотрудничества», представленной на семинаре – совещании по вопросам политики «Евразия 21», состоявшемся 28 сентября 2021 года по запросу Секретариата Форума сотрудничества «Центральная Азия – Республика Корея».
READ MORE -
COLUMN
Перспективы экономической политики на второй срок президентства Мирзиёева
Перспективы экономической политики на второй срок президентства Мирзиёева Пак Джи Вон (Корейское агентство содействия торговле и инвестициям) Оценка предыдущей экономической политики и переизбрание президента Шавката Мирзиёева После вступления в должность в октябре 2016 года президент Мирзиёев, вопреки ожиданиям многих экспертов, придерживался политического курса, противоположного закрытому методу управления экономикой, который осуществляло предыдущее правительство Каримова. По сути, в процессе проведения экономической политики, открытой для внешнего мира, был отменен валютный контроль с целью ввести систему единого обменного курса и были предприняты усилия по развитию отечественной промышленности за счет активного привлечения иностранных инвестиций. Тем временем Мирзиёев встретился с лидерами Кыргызстана и Таджикистана, соседних стран, в отношениях с которыми существовала напряженность по поводу использования водных ресурсов, и договорился с ними об установлении дружественных экономических отношений. Кроме того, внутри страны президент продвигал беспрецедентную крупномасштабную реструктуризацию в сферах налогообложения и управления государственными финансами. Правительство Мирзиёева назвало такой политический курс «экономической реформой» и стратегически искало направление, в котором Узбекистан смог бы выжить в быстро меняющейся глобальной экономической среде, делая упор на проведение экономической политики, отличной от курса предыдущего правительства. Фактически, такие перемены в курсе имели большое значение, поскольку выбранное направление полностью изменило принцип замкнутого и независимого экономического роста, которого Узбекистан придерживался после своей реформы. Изменение политики нового правительства вызвало большой отклик со стороны внешнего мира. Многие западные страны положительно оценили изменения в Узбекистане и ожидали ускорения реформ. Внутри страны политика реформ также получила широкую поддержку народа. Конечно, верно и то, что сейчас, спустя пять лет после вступления в должность президента, раздаются и голоса, выражающие неудовлетворенность достижениями реформ. Тем не менее, выбранный президентом Мирзиёевым курс заслуживает оценки только за то, что огромный поток инерционной и изолированной экономической политики, укоренившейся внутри страны на протяжении десятилетий, был развернут в другом направлении на фоне сопротивления антиреформаторских сил. Мирзиёев был переизбран президентом Узбекистана на выборах 24 октября 2021 года, получив 80,1% голосов избирателей и вступил на второй срок президентских полномочий. Экономическая политика и задачи правительства Мирзиёева, вступившего на второй президентский срок Направление экономической политики на второй срок правления правительства Мирзиёева, которое было переизбрано подавляющим большинством голосов, вряд ли будет существенно отличаться от текущего курса. Ожидается, что будет сохраняться принцип активного включения в мировую экономику через позицию открытости, внедренную на первом сроке президентства. В частности, важные направления экономической политики и связанные с ними задачи на второй срок президентских полномичий можно разделить на три категории. Первая - создание экономической структуры, ориентированной на экспорт, посредством стимулирования производства и промышленного развития. Трудно сказать, что стратегия импортозамещающей индустриализации, которую Узбекистан проводил с первых дней перехода на рыночную экономику, была успешной. Внутри страны воля правительства к индустриализации была сильной, но её политика не имела большого эффекта. Теперь, в открытой экономической среде, стимулирование производства за счет активного привлечения иностранных инвестиций и внедрения технологий - единственный возможный для выбора вариант, и правительство Узбекистана хорошо это понимает. При этом важными вопросами являются вступление Узбекистана в Евразийский экономический союз (ЕАЭС), выход на крупнейший экспортный рынок, и вопрос о налаживании соответствующих отношений с Россией, Китаем и странами Запада. Вторая категория – это вопросы реагирования на изменения в глобальной экономической среде, такие как 4-я промышленная революция и цифровая трансформация. Президент Мирзиёев приложил много усилий для цифровизации экономики Узбекистана и развития новых промышленных секторов. Посредством нескольких указов президента была создана правовая база и система поддержки для развития новых отраслей, а также были подготовлены меры поддержки для компаний в этой области. В частности, будет продолжена политика по развитию новых отраслей, таких как умный город, облачная система, технология цепочки блоков и искусственный интеллект, за счет развития ИТ-отрасли, которая является основой цифровой экономики. Кроме того, ожидается, что усилия по повышению эффективности за счет применения интеллектуальных технологий в традиционной отрасли будут продолжены. Однако успех или провал этой политики будет зависеть от привлечения иностранных компаний, обладающих высокими технологиями, и подготовки человеческих ресурсов в ситуациях, в которых базовая технология этой сферы пока ещё слабо развита. Третья категория - это трансформация энергетической политики. В 2017 году президент Мирзиёев объявил пять приоритетных направлений развития общества Узбекистана и выбрал расширение использования возобновляемых источников энергии в экономической сфере в качестве одной из ключевых задач. Затем, в соответствии с Указом Президента в 2019 году, было принято законодательство, согласно которому была проведена реорганизация системы тарифов на электроэнергию на основе новых и возобновляемых источников энергии, была начата подготовка процедур и исследовательская работа по выбору площадки для солнечных и ветровых электростанций, и было определено создание испытательного объектов для тестирования и сертификации соответствующего оборудования. В указанном законопроекте правительство обозначило целью увеличение доли возобновляемых источников энергии в производстве электроэнергии до 25% к 2030 году. В соответствии с обозначенными аспектами, в Узбекистане обсуждается ряд проектов строительства солнечных и ветряных электростанций. Это не просто вопрос, связанный с расширением использования возобновляемых источников энергии. Это вопрос, который может изменить рамки интересов между компаниями и различными организациями, имеющими отношение к традиционным источникам энергии, составляющим основу экономики Узбекистана. Это будет процесс изменения одной оси, которая определила узбекскую экономику. Поэтому мотивация правительства имеет первостепенное значение. Видно, что ключевой момент реализации экономической политики второго президентского срока правительства Мирзиёева зависит скорее от скорости и оперативных навыков, чем от направления. Пришло время принести ощутимые результаты за счет эффективной реализации политики при сохранении основ, заложенных во время первого срока президентства. Существуют надежды на успешное изменение структуры экономики и развитие Узбекистана во время второго срока правления президента Мирзиёева.
READ MORE -
COLUMN
Текущая ситуация с пандемией COVID-19 в странах Центральной Азии и оценка ответных мер
Текущая ситуация с пандемией COVID-19 в странах Центральной Азии и оценка ответных мер Сонг Кым Ёнг Бывший советник-посланник посольства Республики Корея в Казахстане Бывший посол Республики Корея в Объединенной Республике Танзания Вспышка коронавируса COVID-19, которая впервые была зафиксирована в Ухане, Китай, в декабре 2019 года, быстро распространилась по миру и нанесла мощный удар по Центральной Азии. Страны Центральной Азии с населением 74 миллиона человек в последние два года уделяли первоочередное внимание борьбе с распространением COVID-19 и прилагали усилия для профилактики с помощью социального дистанцирования, пограничного контроля и вакцинации. Тем не менее, количество подтвержденных случаев заражения в регионе продолжает расти из-за плохой инфраструктуры здравоохранения, проведения всеобщих и президентских выборов, а также недостаточной поддержки со стороны международного сообщества, провоцируя рост непредсказуемых последствий, таких как замедление экономического роста. Во-первых, сложно точно определить количество подтвержденных случаев COVID-19. Среди пяти стран Центральной Азии Туркменистан не публикует данные о количестве заражений COVID-19 и вакцинации, в то время как остальные четыре страны - Казахстан, Узбекистан, Таджикистан и Кыргызстан - раскрывают свою статистику. По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) на 5 ноября 2021 года, количество подтвержденных случаев в этих четырех странах составляет около 1,4 миллиона. Наибольшее количество подтвержденных случаев заболевания зарегистрировано в Казахстане - 1 млн., в Узбекистане и Кыргызстане - около 180 тыс. соответственно, а в Таджикистане - около 17 тыс. Данные статистики объясняются быстрым увеличением количества подтвержденных случаев по сравнению с размером населения, а также затруднениями в процессе точного определения наличия инфекции из-за отсутствия медицинских учреждений для проведения скрининга. Экономические условия в странах Центральной Азии также ухудшились из-за вспышки COVID-19, которая продолжается в течение последних двух лет, а также падения мировых цен на нефть в 2020 году, сокращения торговли и роста безработицы. Согласно статистике Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), валовой внутренний продукт (ВВП) Казахстана снизился на 3% в январе-августе 2020 года, а темпы экономического роста Таджикистана резко упали с 7% в 2019 году до 1,6% в 2020 году. В начале 2020 года в Узбекистане был зафиксирован нулевой экономический рост. В частности, сокращение денежных переводов со стороны проживающих в России рабочих из Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана усугубило экономические трудности этих стран. В 2019 году денежные переводы работников из Таджикистана, проживающих в России, составили 2,6 миллиарда долларов США, что составляет 28% ВВП страны. Во-вторых, страны Центральной Азии применяли карантинные меры только внутри своих стран, но не применялись коллективные ограничительные меры для всего региона. Это связано с тем, что в Центральной Азии нет страны, которая может активно руководить вопросами безопасности здоровья и организации карантина. В течение последних 20 лет большинство существующих организаций многостороннего сотрудничества в Центральной Азии, таких как Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), уделяли особое внимание военной безопасности, экономической интеграции и сотрудничеству в борьбе с терроризмом, а борьба с инфекционными заболеваниями была обязанностью отдельных стран. Страны Центральной Азии не смогли эффективно отреагировать на вспышку COVID-19 из-за недостаточно развитой инфраструктуры здравоохранения. Согласно глобальному индексу безопасности здоровья (Global Health Security Index, GHS) 2019 года, разработанному Университетом Джонса Хопкинса в США, среди 195 стран Кыргызстан занял 47 место, Казахстан – 83 место, Узбекистан – 116 место, Таджикистан – 130 место, а Туркменистан – 135 место. В-третьих, проведение всеобщих выборов и президентских выборов в странах Центральной Азии за последние два года усугубило ситуацию с распространением COVID-19. Правящие партии этих стран пренебрегли строгими карантинными мерами, такими как социальное дистанцирование, для получения голосов, что угрожало жизни и экономической деятельности людей. Многие избиратели приняли участие в президентских выборах в Узбекистане в октябре 2021 года, всеобщих выборах в Кыргызстане в октябре 2020 года и президентских выборах в январе 2021 года, а также в выборах в нижнюю палату Казахстана в январе 2021 года. В-четвертых, страны Центральной Азии в настоящее время ведут активную кампанию за вакцинацию от COVID-19 и вводят в число обязательных требований предоставление паспортов вакцинации. В Казахстане государственные служащие и работники учреждений повседневного пользования обязаны получать прививку, а в Таджикистане все граждане старше 18 лет обязаны вакцинироваться. Правительство Кыргызстана распорядилось сделать вакцинацию от COVID-19 обязательной для государственных служащих и медицинских работников, а правительство Узбекистана – для государственных служащих, военных и рабочих. Однако принудительная вакцинация имеет свои побочные эффекты. Людям сложно получить вакцину своевременно из-за недостаточного количества доз, незаконно распространяются поддельные вакцины и сертификаты. В-пятых, в начале ноября 2021 года средний показатель прохождения всех этапов вакцинации в четырех странах Центральной Азии, за исключением Туркменистана, составлял 22,25%, что ниже общемирового показателя, составляющего 39%. Как страна со средним уровнем дохода, Казахстан может закупать вакцины самостоятельно, но Узбекистан, Таджикистан и Кыргызстан являются странами с низким уровнем дохода, которые не имеют возможности закупать вакцины. С июля 2021 года граждане стран Центральной Азии получили возможность прививаться вакцинами от Pfizer, Moderna, AstraZeneca, разработанных США и Европейским союзом, Sinovac и Sinopham из Китая, а также вакциной Спутник-V производства России. По состоянию на 5 ноября этого года показатель прохождения всех этапов вакцинации был самым высоким в Казахстане - 40%, за ним следовали Таджикистан - 22%, Узбекистан - 17% и Кыргызстан - 11%. В-шестых, поскольку большинство стран Центральной Азии являются развивающимися, было сложно закупить достаточное количество вакцин, поэтому они зависели от гуманитарной помощи со стороны международного сообщества. США, Россия и Китай усилили свою вакцинную дипломатию, предоставляя бесплатные вакцины странам Центральной Азии со второй половины 2021 года для усиления своего влияния. США передали Узбекистану вакцину Moderna в количестве более 3 млн доз в июле прошлого года, Китай предоставил 300 тыс. доз вакцины Sinovac Таджикистану и 150 тыс. доз вакцины Sinopharm в Кыргызстан. Россия даже разрешила Казахстану производить вакцины российского производства. Азербайджан также передал 40 тыс. доз вакцины AstraZeneca Кыргызстану и Таджикистану соответственно и 50 тыс. доз - Узбекистану. Кыргызстан получил около 220 тыс. доз вакцины AstraZeneca в рамках COVAX, международного проекта, запущенного ВОЗ совместно с Глобальным альянсом вакцин. Южная Корея также направила специалистов по карантину в Узбекистан в 2020 году и оказала гуманитарную помощь странам Центральной Азии в виде средств индивидуальной защиты и других профилактических средств. Страны Большой семерки, такие как США, Великобритания и Франция, намерены предоставить в общей сложности 2 миллиарда доз вакцин развивающимся странам по всему миру, включая страны с низким уровнем дохода в Центральной Азии, чтобы способствовать достижению уровня вакцинации 70% мирового населения к середине 2022 года. Медицинские эксперты отмечают, что по сравнению с условиями отдельной страны, даже если ее население полностью вакцинировано, коллективный иммунитет всего мирового населения более эффективен в условиях ограничительных мир, что в итоге способствует и восстановлению экономики. С начала ноября 2021 года COVID-19 снова распространяется в Европе и России, и растет вероятность того, что заболеваемость вновь усилится в странах Центральной Азии, граничащих с Россией, таких как Казахстан. Между тем, после вспышки COVID-19 важность охраны здоровья была подчеркнута во всем мире, в том числе в Центральной Азии, и люди обращаются к правительству с просьбой создать условия, гарантирующие здоровый образ жизни, и предоставлять более качественные медицинские услуги. Поскольку вспышка коронавируса может продолжиться в будущем, страны Центральной Азии должны, прежде всего, укрепить свои возможности в области здравоохранения, такие как обеспечение вакцинами и защитными профилактическими средствами. Кроме того, нужно укреплять сотрудничество с ВОЗ для эффективной борьбы с трансграничной заболеваемостью COVID-19. Необходимо как можно быстрее создать коллективную превентивную сеть в Центральной Азии в целях всеобщей профилактики.
READ MORE -
COLUMN
Победа действующего президента Шавката Мирзиеева на выборах главы государства и будущие задачи
Ко Джэ Нам (Директор Института Евразийской политики Республики Корея) 24 октября Президент Шавкат Мирзиёев переизбран на второй срок, набрав 80,31% голосов от общего числа действительных голосов на шестых по счету президентских выборах за период независимости страны. На этих президентских выборах, на которые баллотировались пять кандидатов, победа президента Ш. Мирзиёева была очевидна еще до выборов из-за высокой общественной поддержки действующего президента, низкого уровня осведомленности о других кандидатах и их проправительственных характеров и из-за лишения антиправительственных фигур возможности баллотироваться на выборах. Скорее, внимание внутри страны и за рубежом было сосредоточено на оценке избирателями политики, проводимой правительством Мирзиёева за последние пять лет, числе голосов, которое получил президент, и уровне поддержки других кандидатов. Для справки, на президентских выборах, состоявшихся 4 декабря 2016 года, после того, как бывший президент Ислам Каримов, находившийся у власти 26 лет с 1990 года, во время Советского Союза, скончался от сердечного приступа, баллотировалось четыре кандидата и Мирзиёев, который в то время исполнял обязанности временного президента в качестве премьер-министра, получив 90,29% действительных голосов, стал вторым президентом в истории страны. Итоги президентских выборов в Узбекистане в 2021 году Кандидат Партия Число голосов Процент Шавкат Миромонович Мирзиёев Либерально-демократическая партия Узбекистана (УзЛиДеП) 12,988,964 80.31 Максуда Азизовна Варисова Народно-демократической партии Узбекистана (НДПУ) 1,075,016 6.65 Алишер Келдиевич Кадыров Демократическая партия Узбекистана «Миллий Тикланиш» («Национальное возрождение») 888,515 5.49 Нарзулла Наимович Абламурадов Экологическая партия Узбекистана 670,641 4,15 Бахрам Абдурахимович Абдухалимов Социал-демократическая партия «Адолат» 549,766 3,40 Всего действительных голосов 16,172,902 100.00 Недействительный бюллетень 39,411 0.24 Итоги явки избирателей 16,212,343 100.00 Общее количество избирателей/голосов 20,158,907 80.42 Источник: https://en.wikipedia.org/wiki/2021_Uzbek_presidential_election (Дата поиска: 2021.11.2) Узбекистан принял международных наблюдателей за выборами для повышения справедливости выборов и усиления международного доверия, и в международном наблюдении за нынешными выборами принимали участие более 1000 иностранных журналистов и ученых, а также представителей международных организаций, таких как ОБСЕ, ШОС и СНГ. Их мнения о выборах неоднозначны. Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека и Европейский парламент положительно оценили реформы, проведенные за первый срок президентства Ш.М. Мирзиёева, но отметили, что выборы были лишены соревновательной борьбы и что оппозиционерам было отказано баллотироваться на выборах. Они также утверждали, что между кандидатами и избирателями не было достаточного контакта и общения, а также сообщалось о многочисленных нарушениях, таких как голосование главы семьи за других членов семьи и добавление избирателей в списки без надлежащего контроля, допуск до голосования без документов и т.д. Между тем наблюдатели ШОС и СНГ, членом которых является Узбекистан, положительно оценили избирательный процесс. Например, заместитель генерального секретаря ШОС Ерик Ашмов высказался о том, что, по словам наблюдателей, «выборы были проведены в соответствии с национальным законодательством Узбекистана и были прозрачными, заслуживающими доверия и демократичными выборами, у кандидатов которых были равные условия доступа к СМИ». Сергей Лебедев, Глава миссии наблюдателей от СНГ, также очень положительно оценивая процесс выборов, заявил, что «выборы проводились в полном соответствии с требованиями конституции и Избирательного кодекса Республики Узбекистан, а также были конкурентными, свободными и прозрачными выборами, соответствующими общепризнанным требованиям проведения демократических выборов». Таким образом, есть положительные и отрицательные оценки со стороны наблюдателей. Однако, судя по тому, что правительство Узбекистана каждый раз приглашает международных наблюдателей за выборами, можно сделать вывод, что правительство Узбекистана постоянно прилагает усилия для повышения справедливости и прозрачности, а также для усиления демократичности выборов. С момента вступления в должность президент Мирзиёев проводил немало преобразований как в экономической, политической, так и в правовой и социальной сферах государства и общества, приняв «стратегию действий» по построению «Нового Узбекистана». Однако внутренние и международные оценки содержания и достижений реформ президента Мирзиёева неоднозначны. Что касается экономического сектора, получившего наиболее положительную оценку, президент Мирзиёев провел экономические и финансовые реформы для поощрения инвестиций иностранных компаний в экономику Узбекистана, отказавшись от изоляционизма предыдущей администрации. Другими словами, он открыл валютный рынок, снизил барьеры для перемещения товаров и рабочих сил через границы и разработал различные меры для улучшения уровня жизни граждан. По данным Всемирного банка, в Узбекистане в 2020 году был зафиксирован рост ВВП в 1,6%, несмотря на пандемию COVID-19, и ожидается, что в этом году рост ВВП достигнет 6,2%, что соответствует уровню до пандемии COVID-19. С другой стороны, в отношении политической реформы сосуществуют положительные и отрицательные оценки. Что касается положительных оценок, некоторые усилия по улучшению ситуации с правами человека окупились. Другими словами, были приняты меры по устранению принудительного детского труда на ежегодном сборе урожая хлопка, что было объектом критики со стороны международного сообщества. В результате Международная организация труда (МОТ) пришла к выводу, что в Узбекистане вообще не использовался систематический и принудительный детский труд во время сбора хлопка в 2020 году. Кроме того, в 2019 году президент Мирзиёев решил закрыть тюрьму «Жаслык», символ варварских политических и религиозных репрессий предыдущего правительства, и освободил более 1000 политических и религиозных заключенных. Однако внутренние и международные оценки политической реформы, направленной на демократизацию, довольно негативны. Фактически, ни одна антиправительственная партия не была зарегистрирована в Министерстве юстиции с момента прихода президента Мирзиёева к власти, и на этих президентских выборах по крайней мере двум политическим партиям было отказано в участии, а их регистрация в качестве кандидатов в президенты также была отменена. Кроме того, реальность такова, что деятельность прессы частично контролируется, а свободная организация и деятельность гражданского общества также ограничены. Что касается международных отношений, то активное преследование президентом Мирзиёевым национальных интересов и прагматическая дипломатия достигли больших результатов. Активная дипломатия, направленная на улучшение отношений с соседними странами Центральной Азии, позволила впервые за девять лет провести Саммит глав пяти стран Центральной Азии в 2018 году и расширить торгово-экономическое сотрудничество между ними. Кроме того, всесторонняя прагматическая дипломатия президента Мирзиёева укрепила практические партнерские отношения с Россией, Китаем и Индией, а также с США, ЕС, Южной Кореей и Японией. Кроме того, правительство Мирзиёева выступило с инициативой многосторонних переговоров по урегулированию ситуации в Афганистане и предложило соединить железнодорожные сети между странами региона и ввести систему «Шелковая виза». В своей предвыборной программе президент Мирзиёев предложил и пообещал продвигать внутреннюю и внешнюю политику для таких целей, как «построение научно-инновационной экономики; сокращение бедности за счет активного предпринимательства и адресной финансовой поддержки; повышение эффективности сельского хозяйства; обеспечение качественного образования; улучшение медицинских услуг; сбалансированное развитие регионов; продолжение реформ на основе демократии, гуманизма и верховенства закона; укрепление национальной безопасности и проведение активной внешней политики; достижение культурного и духовного развития. Успех этой политики зависит от скорейшей стабилизации текущей ситуации с пандемией COVID-19 и практической и непрерывной реализации различных стратегий, связанных с вышеупомянутыми целями. А также для того, чтобы эта политика была эффективной, важно не только создать внутренние условия, такие как искоренение коррупции, демократическая политическая реформа и непрерывное осуществление экономических реформ, но и заложить основу для расширения внешнего сотрудничества. В частности, для внешнего сотрудничества в ходе второго срока президентства правительство Мирзиёева должно продвигать такие стратегии, как скорейшее создание основы для сотрудничества с правительством Талибов для продвижения в Юго-Западную Азию и двустороннего сотрудничества; скорейшее завершение переговоров по вступлению Узбекистана в ВТО; расширение и укрепление двустороннего и многостороннего сотрудничества с Россией и Китаем; расширение стратегического и практического сотрудничества не только с западными странами, такими как США и ЕС, но и с Южной Кореей, Японией, Индией и странами Ближнего Востока; укрепление двустороннего и многостороннего регионального сотрудничества со странами Центральной Азии.
READ MORE -
COLUMN
Возвращение афганских талибов к власти и многоуровневые стратегии дипломатии и безопасности стран Центральной Азии
Возвращение афганских талибов к власти и многоуровневые стратегии дипломатии и безопасности стран Центральной Азии Ким Джонг Ги (Центр азиатско-тихоокеанских исследований Университета Ханьянг) В настоящее время страны Центральной Азии обеспокоены негативным эффектом возвращения талибов к власти в Афганистане, после чего отмечено увеличение числа террористических актов. Другими словами, по мере того, как в Афганистане продолжаются внутренние чистки путем смертных казней или арестов и тюремных заключений, и возрастает вероятность проникновения экстремистских исламских сил в Центральную Азию, сохраняется и беспокойство в центральноазиатских странах. Конечно, режим афганских талибов настаивает на создании «открытого исламского правительства» в сотрудничестве со всеми силами, прилагая усилия для установления хороших отношений с внутренними и внешними политическими силами, и пытается заручиться поддержкой международного сообщества, подчеркивая отсутствие намерений угрожать своим соседям в Центральной Азии. Тем не менее, тот факт, что Афганистан еще не занял четкую позицию относительно того, как бороться с «Аль-Каидой», ИГ и другими террористическими группировками в Афганистане, демонстрирует, что угроза все же существует. В связи с этим страны Центральной Азии концентрируют свои усилия на предотвращении укрепления тенденции нестабильности безопасности, которая прослеживается в Афганистане из-за резкого ухудшения локальной ситуации. Предпринимаются усилия по устранению нынешних и будущих угроз безопасности путем укрепления политического и экономического сотрудничества между пятью странами региона, сотрудничества с великими державами, региональными организациями и консультативными органами. Конечно, пока непонятно, к каким результатам эти усилия приведут в нынешней ситуации, но я думаю, что они имеют значительный профилактический эффект. Прежде всего, лидеры пяти стран Центральной Азии укрепляют свою внутреннюю солидарность. Они провели 3-ю консультативную встречу президентов стран Центральной Азии (Национальная туристическая зона «Аваза», Туркменистан) 5-6 августа, накануне захвата талибами столицы Афганистана Кабула. Здесь обсуждались не только последствия афганского кризиса, но и социально-экономические предпосылки устойчивого мира в Афганистане, и пять стран договорились работать вместе, чтобы сформировать региональный порядок сотрудничества. На 1-м саммите глав Центральной Азии, состоявшемся в 2018 году, все лидеры подчеркнули, что для устранения угрозы безопасности, исходящей из Афганистана, страны Центральной Азии должны открытым образом расширять свое торгово-экономическое сотрудничество с Афганистаном, и это - ключ к решению проблемы. Можно сказать, что страны Центральной Азии собственными силами укрепляют свою волю к сотрудничеству для устранения угроз безопасности, объединив свои усилия. Во-вторых, страны Центральной Азии укрепляют сотрудничество с США в области безопасности в связи с афганским кризисом. США и страны Центральной Азии 15-16 июля в Узбекистане провели встречу глав внешнеполитических ведомств стран Центральной Азии и США в формате «С5+1» на тему «Центральная и Южная Азия: региональная взаимосвязанность. Вызовы и возможности» и обсудили вопросы укрепления региональной безопасности и стабильности, в том числе вопросы стабильности и мира в Афганистане. В частности, было решено блокировать угрозы и нападения на страны C5 + 1 через территорию Афганистана и развивать сотрудничество с Афганистаном в различных областях, таких как безопасность, энергетика, экономика, торговля и культура. В июне прошлого года в рамках встречи министров иностранных дел C5 + 1 интенсивно обсуждался вопрос о противодействии распространения политической нестабильности со стороны Афганистана. Это показывает, что США готовы сотрудничать и оказывать поддержку в устранении угрозы безопасности и политической обеспокоенности со стороны Афганистана в регионе Центральной Азии. В-третьих, страны Центральной Азии также обсуждают последствия афганского кризиса с Россией и укрепляют сотрудничество в области безопасности. Они проводят совместные военные учения в сопредельных зонах, а также развивают сотрудничество в сфере безопасности в рамках ОДКБ. 7 июля министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что Россия не потерпит агрессии против членов ОДКБ в Центральной Азии. 5-10 августа Россия также провела совместные военные учения с Узбекистаном и Таджикистаном недалеко от афганской границы. Россия обеспокоена тем, что Афганистан пошатнет порядок в Центральной Азии и тем, что проникновение террористов в Центральную Азию может напрямую привести к проникновению на российскую территорию. Президент РФ Владимир Путин недавно выступил против разрешения странам Центральной Азии принимать беженцев из Афганистана, заявив, что они должны сделать все возможное, чтобы предотвратить опасность террористических атак, незаконного оборота наркотиков и распространения религиозного экстремизма из Афганистана. Также высказывались опасения по поводу возможного проникновения террористов, замаскированных под беженцев. В-четвертых, сотрудничество в области безопасности в связи с афганским кризисом продолжалось также в рамках ШОС - региональной организации многостороннего взаимодействия в различных областях. Для обсуждения ситуации в Афганистане в Душанбе, столице Таджикистана, прошли встреча министров иностранных дел ШОС (13 июля), встреча контактной группы ШОС-Афганистан (14 июля) и саммит ШОС (17 сентября). Страны-участницы согласились с тем, что деятельность террористических группировок в Афганистане вызывает серьезную озабоченность и что установление мира и стабильности в Афганистане является важным фактором укрепления безопасности в регионе ШОС. Выступая на саммите по видеосвязи из Пекина, председатель КНР Си Цзиньпин предложил государствам-членам ШОС совместные меры противодействия терроризму и подчеркнул необходимость укрепления сотрудничества в борьбе с воинствующими террористическими группами и религиозными экстремистами, такими как Исламское движение Восточного Туркестана (ИДВТ), а также важность запрета на распространение наркотиков и охраны границ. Китай обеспокоен возможностью того, что талибы могут поддержать терроризм в Китае со стороны синьцзянской сепаратистской группировки, как ИДВТ. Как видно выше, в связи с кризисом в Афганистане страны Центральной Азии проводят такую дипломатическую стратегию, которая включает, во-первых, регулярные встречи на высшем уровне между странами региона для координации ответов на текущие вопросы безопасности, тем самым создавая основу для регионального сотрудничества, и, во-вторых, устранение угроз безопасности путем налаживания дружественных отношений с великими державами. Данная стратегия также поддерживает взаимные проверки и политику сдерживания между великими державами. Можно сказать, что пять центральноазиатских стран используют многоуровневую стратегию дипломатии и безопасности, которая сочетает в себе тактики самозащиты, активного поиска союзников и победы над оппонентами силами других оппонентов. В частности, ожидается, что страны Центральной Азии проявят большой интерес к укреплению своего оборонного потенциала в будущем. На самом деле страны Центральной Азии в целом показывают, что их военный потенциал очень слаб. Центральноазиатские государства, которым приходится бороться с экстремизмом, терроризмом и незаконным оборотом наркотиков, осознают важность модернизированного оружия и оборудования, такого как беспилотные летательные аппараты, эффективность которых проявилась во время азербайджано-армянского конфликта, и стремятся внедрить оборонное оборудование с учетом своих собственных обстоятельств. И при этом они, вероятно, будут сотрудничать с такими странами, как Россия, Турция, Китай и Израиль. В отличие от прошлого, центральноазиатские государства работают над решением вопросов, которые противоречат интересам стран региона, на основе сотрудничества. Политика США в Центральной Азии, так же как и подходы Китая и России, становятся все более активными после афганского кризиса. В будущем необходимо более внимательно следить за всеми факторами, с учетом того, что последствия соперничества США и Китая за гегемонию также затронут центральноазиатский регион, и новая гигантская игра между такими мировыми державами, как США, Китай и Россия, станет более интенсивной в стратегическом пространстве Евразии.
READ MORE
О Форуме
Ежегодный многосторонний консультационный совет, проводимый с 2007 года под предводительством Республики Корея, целью проведения которого является построение отношений по всеобъемлющему сотрудничеству между Республикой Корея и 5 государствами (Республика Казахстан, Кыргызская Республика, Республика Таджикистан, Туркменистан, Республика Узбекистан) Центральной Азии.
большеО Секретариате
Секретариата Форума Сотрудничества
«Республика Корея-Центральная Азия» прилагает
все усилия для расширения эффективного и
ориентированного на будущее сотрудничества с
целью всеобщего процветания Кореи и
стран Центральной Азии.
SNS
Секретариат Форума Сотрудничества «Центральная Азия - Республика Корея» SNS
-
2021-04-07
![[전문가 칼럼]
오상호 한국외대 중앙아시아연구소 학술](/upload/faceBookFeed/korcen/102641827016596_815719542375484.jpg)
[전문가 칼럼] 오상호 한국외대 중앙아시아연구소 학술
-
2021-03-16
2021 Central Asian Spring Fest
-
2021-03-15
![[전문가 칼럼]
키르기즈-터키 마나스 대학교 박사과정](/upload/faceBookFeed/korcen/102641827016596_802374447043327.jpg)
[전문가 칼럼] 키르기즈-터키 마나스 대학교 박사과정
