Весна 2020-го выпила изnbsp;нас все соки. Пандемия коронавируса, сорванные штормом крыши вnbsp;Бухарской области и, наконец, Сардобинская трагедия. Мыnbsp;словно расплачиваемся заnbsp;мирное прошлое, вnbsp;котором мыnbsp;наблюдали чужие бедствия сnbsp;экранов наших телевизоров. Единственное положительное, что можно вынести изnbsp;этого опыта,nbsp;— фантастическая сплоченность нации. Но больших потрясений неnbsp;выдержит ниnbsp;сердце, ниnbsp;экономика. Какова цена катастрофы иnbsp;вnbsp;чем действительно нуждаются люди, принявшие наnbsp;себя первый удар волны, разбирались корреспонденты «Газеты.uz»nbsp;Сабина Бакаеваnbsp;иnbsp;Шухрат Латипов.

Торг неуместен

Вnbsp;воскресенье утром, 3nbsp;мая, эвакуированные изnbsp;потопленных махаллей мужчины уехали кnbsp;своим домам. Заnbsp;два дня вода уже впиталась вnbsp;землю, отошла. Теперь можно посмотреть, выжилnbsp;ли скот иnbsp;насколько разрушен родной кров. Или насколько онnbsp;цел. Иnbsp;забрать свое имущество.

Передо мной сидит пожилая женщина. 1nbsp;мая ееnbsp;вместе сnbsp;семьей разместили вnbsp;доме местных жителей вnbsp;махалле «Замин» Сардобинского района. Позавчера наnbsp;рассвете она еще жила вnbsp;своем доме вnbsp;первом совхозе махалли «Юртдош». Сегодня утром ееnbsp;сыновья уехали заnbsp;вещами, аnbsp;внуки остались сnbsp;ней. Женщина рассказывает, что свою скотину они отпустили. Торг здесь неуместен: главное остаться живыми самим, аnbsp;скот потом найдется.

Этотnbsp;же дом принял еще две семьи. Всего 12 человек. Сейчас двор полон детей, женщин, репортеров иnbsp;депутатов Экологической партии Узбекистана. Мыnbsp;ихnbsp;встретили совершенно случайно. Колонна машин сnbsp;гуманитарной помощью иnbsp;названием партии наnbsp;кузове привлекла наше внимание.

Лидер Экопартии Борий Алиханов рассказывает, что партия неnbsp;могла остаться вnbsp;стороне иnbsp;решила привезти продукты пострадавшим жителям. Его заместитель Сайдрасул Сангинов раздает женщинам филейки яиц, пакеты сnbsp;продуктами иnbsp;спрашивает, какое уnbsp;них настроение.

«Настроение хорошее. Хорошее настроение!»nbsp;— выдыхает женщина изnbsp;махалли «Юртдош». Иnbsp;ейnbsp;почему-то веришь. Наверное, потому что вnbsp;семье нет потерь.

Уnbsp;входа воnbsp;двор стоят двое стариков.

«Намозни укидик, огизни ёпдик („Помолились, приняли пищу наnbsp;сахарлик“)»,nbsp;— говорит один изnbsp;них оnbsp;событиях того утра. 69-летний Одилжон Умаров изnbsp;тойnbsp;же махалли «Юртдош» рассказывает, что вnbsp;пятом часу утра жителей совхоза начали будить сотрудники правоохранительных органов. Вnbsp;суматохе онnbsp;вместе сnbsp;супругой иnbsp;семьей сына бежал изnbsp;своего дома.

Одилжон Умаров показывает уровень воды вnbsp;затопленных домах. Фото: Шухрат Латипов / «Газета.uz».

Жена Одилжона Умарова лежит вnbsp;соседнем строении этогоnbsp;же участка. Вnbsp;комнате полумрак иnbsp;много женщин. Журахон Умарова восседает наnbsp;пестрых курпачах двуспальной кровати. Она неnbsp;может ходить. Ееnbsp;глаза блестят, она пытается шутить. Говорит, что наnbsp;видео она должна быть красивой. Ноnbsp;каждый раз, когда ейnbsp;хочется заплакать, она отводит взгляд вnbsp;сторону окна иnbsp;смотрит вnbsp;пустоту.

Женщина рассказывает тоnbsp;жеnbsp;самое, что иnbsp;ееnbsp;муж. Вnbsp;пятом часу утра имnbsp;сказали, что сюда прибывает вода, надо торопиться. Вnbsp;спешке она споткнулась наnbsp;лестнице. Теперь вот лежит третий день вnbsp;доме добрых людей иnbsp;благодаритnbsp;их. Непрестанно благодарит.

Журахон Умарова рассказывает оnbsp;пережитом. Фото: Шухрат Латипов/ «Газета.uz».

Одилжон Умаров улыбается иnbsp;убеждает, что онnbsp;ни вnbsp;чем неnbsp;нуждается. Только вот неnbsp;успел взять сnbsp;собой свои таблетки иnbsp;капли для глаз. Они ему очень нужны. Ноnbsp;разве вспомнишь обnbsp;этом, когда надвигается волна? Интересуюсь, почему неnbsp;попросил помочь сnbsp;лекарствами депутатов.

«Как-то стыдно»,nbsp;— онnbsp;пожимает плечами. Это чувство оказалось сильнее нужды. Иnbsp;даже сильнее собственного здоровья.

Чувство долга

Колонна Экопартии уже уехала. Ничего, заnbsp;ней приедет другая. Сейчас вnbsp;Сырдарьинскую область тянется бесконечное число грузовиков. Накануне ночью мыnbsp;приехали вnbsp;Гулистан вместе сnbsp;колонной гуманитарной помощи изnbsp;Ташкента. Сnbsp;нами более 20 волонтеров Центра координации спонсорской деятельности (ЦКСД) столицы. Сnbsp;6 вечера субботы они грузили десятки тонн продовольствия, одежды, игрушек иnbsp;постельных принадлежностей. Среди волонтеров есть даже школьники.

Волонтеры ЦКСД города Ташкента.

Поnbsp;дороге они громко распевают песни. Понять ихnbsp;тоже можно. Ихnbsp;скорбьnbsp;— это поступки. Лишь вnbsp;радости они находят отдушину. Или радостьnbsp;— это побочный эффект пандемии иnbsp;стихийного бедствия. Где находить силы, когда ежедневно слышишь поnbsp;сотне отчаянных обращений? Наверное, только вnbsp;юморе иnbsp;музыке.

Утром 3nbsp;мая мыnbsp;вnbsp;гулистанском ЦКСД. Сотрудник прокуратуры Нодир-ака курирует работу центра. Сюда безостановочно стягивается помощь соnbsp;всех концов страны. Десятки мужчин, неnbsp;отдыхая, разгружают фуры иnbsp;10-тонные Isuzu. Под навесом собираются коробки сnbsp;йогуртами иnbsp;маслом, мешки картошки, лука иnbsp;макарон.

Здесь вnbsp;амбаре заnbsp;толстыми железными дверями тысячи блоков сnbsp;питьевой водой, навалены кучи одеял.

«12 фур сnbsp;Ферганы, колонна изnbsp;20 грузовиков изnbsp;Сурхандарьи, 30 тонн риса, живой скот наnbsp;убой…»nbsp;— перечисляет Нодир-ака. Список можно продолжать долго.

Сардобинская трагедия стала показателем фантастической солидарности нации перед лицом катастрофы. ЦКСД Гулистана неnbsp;может принять весь объем прибывающей помощи. Просто неnbsp;хватает места. Груз размещают вnbsp;двух штабах. Второй расположен вnbsp;пригороде Гулистана вnbsp;ангаре автосервиса. Там одеяла навалены друг наnbsp;друга так, что куча скоро достанет доnbsp;потолка.

Все понимают, каким тяжелым оказался удар для местного населения, вnbsp;каком шоке иnbsp;без того пошатнувшаяся экономика. Люди мобилизовались и, кажется, прислали все необходимое для жизни. Нас вnbsp;редакции даже спрашивали, как можно отправить мебель.

Вnbsp;субботу перед отправкой груза вnbsp;Сырдарью глава пресс-службы хокимията Ташкента Фуркат Махмудходжаев рассказал, что помочь захотела пенсионерка. Она принесла четыре буханки хлеба. Что-то неnbsp;позволяет людям остаться безучастными, какойnbsp;бы сложной ниnbsp;была ихnbsp;личная ситуация. Может быть, это иnbsp;называют совестью.

Беженцы

Сильнее всего отnbsp;наводнения пострадали Сардобинский, Мирзаабадский иnbsp;Акалтынский районы Сырдарьи. Население здесь вnbsp;основном занимается сельским хозяйством. Катастрофа погубила десятки тысяч сельскохозяйственных угодий.

Лотки оросительной системы, смытые потоком воды. Фото: Шухрат Латипов / «Газета.uz».

Поnbsp;дороге вnbsp;махаллю «Юртдош» наnbsp;глаза тоnbsp;иnbsp;дело попадаются брошенные потоком лотки оросительной системы. Поnbsp;узким проселочным дорогам нескончаемым караваном едут десятки самосвалов иnbsp;тракторов. Комочки хлопка прошлогоднего урожая колышутся наnbsp;тракторных прицепах. Созреетnbsp;ли урожай вnbsp;этом году?

Наnbsp;разбитых дорогах трясутся колонны грузовиков сnbsp;гуманитарной помощью, фур сnbsp;водруженными наnbsp;них экскаваторами, транспорта для откачки воды, спецмашин для ремонта электросетей, грузовиков сnbsp;устрашающей табличкой «Одамлар» («Люди») наnbsp;лобовом стекле. Последние эвакуируют местное население, ноnbsp;отnbsp;их количества сжимается сердце.

Люди вывозят спасенное имущество наnbsp;грузовиках, наnbsp;прицепах кnbsp;тракторам иnbsp;легковому транспорту, наnbsp;повозках, запряженных ослами. Они доверху набиты вещами. Торчат ножки перевернутых стульев. Пустой бешик качает воздух. Целые семьи сидят наnbsp;курпачах вnbsp;кузовах грузовиков иnbsp;пустым взглядом смотрят наnbsp;зону бедствия, бывшую домом, которого больше нет.

Зона бедствия

Все, что мыnbsp;видели раньше, больше неnbsp;имеет значения. Колонны техники иnbsp;помощи, размещение эвакуированных, склады сnbsp;продовольствием, рассказы людейnbsp;— все это теряет ценность. Там есть скоординированность, ответственность, усталость иnbsp;надежда. Аnbsp;здесь надежды нет. Есть только горе иnbsp;боль.

Трактор везет трупы утонувшего скота. Фото: Шухрат Латипов / «Газета.uz».

Вот река, вnbsp;которой пенится убывающая вода. Заnbsp;ней зеленое поле пшеницы, поnbsp;которой волна словно расческой прошлась. Наnbsp;стенах разрушенного жилья бледные полоскиnbsp;— сразу видно, доnbsp;какой отметки поднялась вода. Теперь это память.

Заnbsp;рекой шестеро мужчин, согнувшись пополам, возятся вокруг чего-то очень большого. Через несколько секунд они схватятся заnbsp;веревку и, также согнувшись, потащат тушу погибшей лошади.

Мыnbsp;вnbsp;первом совхозе махалли «Юртдош». Вnbsp;центре катастрофической суеты. Помогать населению приехали военные иnbsp;гражданские. Ихnbsp;привезли наnbsp;малогабаритных автобусах Isuzu. Говорят, колонна автобусов растянулась наnbsp;километр, ноnbsp;нам неnbsp;видно ееnbsp;конца.

Темное пятно наnbsp;стене домаnbsp;— отметка уровня воды. Фото: Шухрат Латипов / «Газета.uz».

Поnbsp;масштабам разрушений кажется, что это было цунами. Обрушились все дома вnbsp;зоне видимости. Вымазанные глиной люди скользят поnbsp;грязи иnbsp;лужам. Они рискуют жизнью, пытаясь вынести хоть что-то изnbsp;своих рассыпающихся домов. Наверное, они хотят вынести память.

Разгребают завалы кирпичей. Выкручивают шурупы изnbsp;листов кровли, снесенной волной. Стоят вnbsp;ряд иnbsp;скребут обувью поnbsp;куску бетона. Слишком тяжело нести наnbsp;сапогах это бремяnbsp;— затопленную родную землю. Они проходят мимо скрюченных трупов скота, неnbsp;замечая ниnbsp;запаха разложения, ниnbsp;луж вытекшей крови изnbsp;ртов животных.

Когда вынесено все, что можно было вынести, они, теснясь, садятся вnbsp;машины иnbsp;куда-то уезжают. Садятся такиеnbsp;же — сnbsp;брызгами серой глины наnbsp;одежде иnbsp;пустым выражением лица.

Только что приехавшие стоят соnbsp;стеклянным взглядом. Вот мужчина уnbsp;открытой двери своих «Жигулей». Его губы плотно сжаты. Ему словно небо грохнулось наnbsp;голову. Яnbsp;неnbsp;хочу знать, оnbsp;чем онnbsp;думает. Рядом сnbsp;ним стоит женщина. Ееnbsp;рот скривился, неподвижная маска наnbsp;лице, вnbsp;глазах ужас. Наnbsp;лице неnbsp;дрогнет ниnbsp;один мускул. Ноnbsp;яnbsp;знаю, что она плачет. Слез нет. Женщина пересекается соnbsp;мной взглядом, аnbsp;мне смотреть ейnbsp;вnbsp;глаза невозможно.

Потому что имnbsp;ничего даже неnbsp;скажешь, ничего уnbsp;них неnbsp;спросишь. Имnbsp;сейчас врядnbsp;ли нужно мое пресловутое сострадание. Оно ничего сnbsp;ними неnbsp;разделяет. Они меня даже неnbsp;поймут. Яnbsp;больше неnbsp;могу это видеть.

Цена спокойствия

Говорят, что дамбу прорвало вnbsp;5:55 утра. Ноnbsp;большинство людей, которых мыnbsp;встретили, рассказывают, что первый шум обрушения был слышен ближе кnbsp;4:00. Судя поnbsp;рассказам Одилжон-бобо, эвакуация тоже началась раньше 6 часов.

Брешь вnbsp;стене дамбы.

Если смотреть наnbsp;дамбу Сардобинского водохранилища соnbsp;стороны обрушения, наnbsp;ней выстроились десятки, аnbsp;может иnbsp;пара сотен самосвалов иnbsp;экскаваторов. Издали они кажутся крошечными. Аnbsp;брешь вnbsp;стене плотиныnbsp;— гигантской.

Волна вынесла наnbsp;равнину камни, укреплявшие дамбу. Сейчас они лежат наnbsp;некогда пшеничном поле, где неnbsp;осталось ниnbsp;одного колоска. Затем поток ударился оnbsp;трассу 4Р200а. Смыл куски асфальта, снес пласты грунта, столбы линий электропередач, вырвал из-под земли водопроводные трубы иnbsp;направился вnbsp;населенные пункты.

Уцелевшие столбы дороги вnbsp;километре отnbsp;места обрушения дамбы. Фото: Шухрат Латипов / «Газета.uz».

Раньше вnbsp;мире происходили стихийные бедствия, гибли люди, экономика других стран терпела гигантский ущерб. Все это было слишком далеко иnbsp;казалось, конечно, страшным, ноnbsp;зыбким. Весна 2020-го забрала представления оnbsp;том, что сnbsp;нами такого неnbsp;произойдет. Если пока неnbsp;ощутил наnbsp;себе кризиса пандемии, тоnbsp;кризис национальной трагедии неnbsp;осознать невозможно.

Яnbsp;видела, как экскаваторы разрушают дома, как кувалды сносят жилые здания, вnbsp;которых еще живут люди. Аnbsp;сейчас яnbsp;стою наnbsp;краю дороги. Впервые земля вnbsp;прямом смысле может уйти уnbsp;меня из-под ног. Грунт еще влажный, даnbsp;иnbsp;ливень надвигается.

Единственное, что можно вынести изnbsp;этого вороха социальных иnbsp;экономических потрясенийnbsp;— это сплоченность народа, которую объединяют неnbsp;язык, традиции иnbsp;национальность, аnbsp;человечность. Сейчас боль иnbsp;страх людей, живущих заnbsp;сотни километров, кажутся своими. Поэтому чувствуешь себя обязанным передать хоть четыре буханки хлеба. Даже ломоть.

Автобусы сnbsp;помощниками изnbsp;числа гражданского населения. Фото: Шухрат Латипов / «Газета.uz».

Ущерб, нанесенный жилым домам, еще неnbsp;озвучивали. Возможно, сотни, возможно, несколько тысяч семей остались без крыши. Имnbsp;нужно где-то жить. Времени мало. Впереди лето, ноnbsp;когда речь идет оnbsp;таких масштабах, зима кажется совсем близкой.

Иnbsp;единственное, оnbsp;чем хочется попросить,nbsp;— постройте нам такие дамбы, которые неnbsp;обрушатся вnbsp;результате даже непредвиденного. Постройте нам такие дома, чьи крыши неnbsp;сдует шквальным ветром. Постройте нам дороги, наnbsp;которых неnbsp;гибнут люди. Сnbsp;такой инфраструктурой жить нам будет спокойнее иnbsp;намного дешевле.

Благодарности.Редакция «Газеты.uz» благодарит хокимият Ташкента, прокуратуру Гулистана иnbsp;Сырдарьинской области, пресс-службу хокимията Сырдарьинской области, сотрудников МВД Узбекистана, ГУВД Ташкента иnbsp;УВД Чиланзарского района заnbsp;предоставленный корреспондентам транспорт иnbsp;возможность передвижения. Из-за карантинных ограничений без содействия перечисленных ведомств этот материал неnbsp;удалосьnbsp;бы подготовить.