Центральная
Азия – пространство сотрудничества или конфликта между Россией и Китаем?
Ли
Джу Ён, доктор философии,
Высшая
школа международных исследований, Университет Ханьянг
Ценность энергоресурсов и геополитическая значимость региона Центральной
Азии уже давно привлекают пристальное внимание мировых держав. В частности,
после терактов 11 сентября вхождение Соединенных Штатов в центральноазиатский
регион привело к началу Новой большой игры с участием крупных приграничных держав.
Однако Россия, которая воспринимает центральноазиатский регион как традиционный
задний двор, и Китай, расширяющий сотрудничество со странами Центральной Азии в
области экономики и безопасности, разработали внешнюю политику, направленную на
сдерживание США с целью изгнания американского влияния из Центральной Азии
через стратегическое сотрудничество. В результате можно судить, что влияние США
в Центральной Азии практически сошло на нет после закрытия аэропорта «Манас» в
2014 году.
Однако в итоге выход Соединенных Штатов из Центральной Азии создал
потенциальную возможность возникновения конфликтов между Россией - традиционным
гегемоном в этом регионе, и Китаем, который может представлять угрозу для России
в данном регионе. Другими словами, в отсутствие общего врага в Центральной Азии
между РФ и КНР началось скрытое противостояние. В связи с этим отечественные и
зарубежные ученые указывают на вероятность дипломатических конфликтов между
Россией и Китаем, которые могут возникнуть в Центральной Азии не смотря на
разницу в скорости и интенсивности. В частности, экономическое влияние Китая в
Центральной Азии быстро расширяется благодаря стратегии Китая «Один пояс, один
путь», которая проводится с конца 2014 года, и такое расширение влияния Китая
может достигнуть уровня, на котором сможет потеснить существующее экономическое
влияние России в регионе.
Как известно, расширение влияния Китая в Центральной Азии ведет к снижению
влияния России. Следовательно, России необходимо разработать стратегию
сдерживания влияния Китая. Однако в нынешних отношениях с Китаем Россия, вместо
того чтобы сдерживать влияние Китая, похоже, отчасти признает расширение и
пытается найти области сотрудничества через Шанхайскую организацию
сотрудничества (ШОС). В таком случае является ли Центральная Азия пространством
конфликта между Россией и Китаем? Или это все же пространство сотрудничества? Один
из ответов на этот вопрос можно до некоторой степени объяснить с помощью теории
перспектив в поведенческой экономике.
С точки зрения теории перспектив, люди, как правило, предпочитают делать выбор,
исходя из стремления избежать потерь и рисков, а не из погони за прибылью.
Следовательно, в ситуации получения прибыли больше вероятности выбора во
избежание риску, а в ситуации возникновения ущерба больше вероятности
совершения рискованного выбора. Однако, если прогнозируемая ситуация в будущем
может привести к непомерным убыткам, может произойти «инверсия предпочтений», что
позволит выбрать в пользу меньшего ущерба или избежать риска.
Доля России в общем объёме экспорта пяти стран Центральной Азии с 2000 по
2010 год составляла около 15,5%, что более чем в два раза превышает долю Китая
в 6,1%. Однако с 2011 по 2019 год доля России снизилась до 8,45%, а доля Китая
выросла до 23,8%. А также скорость роста средней суммы инвестиций Китая в
Центральной Азии увеличилась на 0,5% с 2007 по 2012 год, но с 2012 по 2018 год
этот показатель увеличился на 10,7%. Другими словами, с точки зрения теории
перспектив, можно сказать, что расширение экономического влияния Китая вызывает
потерю влияния России в этом регионе.
Проблема в том, что из-за масштабных внутренних и международных потерь,
которые происходили в России в последние годы, России пока не может полноценно
сосредоточиться на том, чтобы беспокоиться о потере своего влияния в
Центральной Азии. Падение мировых цен на нефть, которое продолжается с 2013
года, стало фактором замедления экономического роста в России. Более того,
западные санкции против России после аннексии Крыма в 2014 году стали фактором,
приведшим к отрицательному росту экономики страны. Другими словами, падение цен
на нефть и санкции против России стали факторами внутренних и внешних потерь,
которые усилили экономическую нестабильность в России и чувство изоляции от
Запада.
Россия понесла как внутренние, так и внешние потери, а также терпит убытки
из-за расширения влияния Китая в Центральной Азии. Поэтому конкуренция с Китаем
в Центральной Азии в ситуации, когда продолжается острый конфликт с Западом,
может привести к катастрофическим потерям для России.
Значит, Россия отнеслась лояльно к расширению влияния Китая в Центральной
Азии в результате инверсии предпочтений, чтобы избежать катастрофической
ситуации, в которой одновременно выстраивались бы конфликтные отношения с Западом
и Китаем. В конце концов, из-за российской стратегии избегания рисков и
относительно небольших потерь центральноазиатский регион стал не пространством
конфликта между Россией и Китаем, а пространством сотрудничества.
Кроме того, в 2020 году, по окончанию правления администрации Трампа, США
объявили «Новую стратегию по Центральной Азии на 2019−2025 годы»,
направленную на развитие сотрудничества с Центральной Азией, а после избрания
Байдена в 2021 году США расширили свое давление на Китай во всех направлениях.
Соответственно, существует большая вероятность того, что Китай также предпочтет
в ответ на давление США стремиться к сотрудничеству, а не к конфликту с
Россией. Таким образом, существует вероятность того, что центральноазиатский
регион продолжит действовать как пространство для сотрудничества и
подтверждения кооперации между Китаем и Россией.
Итак, какой подход должна занять Корея к пространству сотрудничества между
Россией и Китаем, которое появляется в Центральной Азии? Мы должны подумать об
опасениях России по поводу расширения влияния Китая. Это правда, что Россия
расширила сотрудничество с Китаем из-за внутренних и внешних проблем, но, в
конце концов, расширение влияния Китая наносит России убытки. Следовательно,
необходим новый метод предотвращения вторжения китайского капитала в
центральноазиатский регион. С этой точки зрения Россия в определенной степени
может иметь намерение подавить расширение экономического влияния Китая за счет
экономического участия третьей страны, такой как Корея. Другими словами,
существует вероятность того, что ожидается участие Южной Кореи в экономическом
сотрудничестве, поскольку потери от расширения корейского влияния меньше, чем в
результате расширения влияния Китая. В заключение следует отметить, что
создание пространства для сотрудничества между Россией и Китаем в регионе
Центральной Азии - это не фактор риска для вступления Кореи в регион
Центральной Азии, а, скорее, фактор возможностей.
KOREA FOUNDATION
